ЛЕД ТРОНУЛСЯ? Эльмар Гусйнов

Именно эта бессмертная присказка Остапа Бендера вспомнилась мне, когда я услышал первые кадровые назначения нового президента. Ильхамолюбивые граждане, заждавшиеся от своего политкумира решительных реформаторских действий, возликовали — наконец-то началась та самая реформа, о необходимости которой так много говорили ильхамофилы. А общество, измордованное властью и фатализированное оппозицией, тоже стало испускать флюиды облегчения.Подобная в целом положительная первая реакция на эти назначения была вызвана несколькими факторами. Общество ждет перемен и, как это ни парадоксально, связывает свои эвентуальные ожидания с нынешней властью по той простой причине, что больше их связывать не с кем — на политическом горизонте ни осталось ни фигур, ни лиц, способных провести эти изменения. Оттого азербайджанского общества возложило все надежды по облегчению собственной тяжкой доли на хилые плечи человека, априори к этому неспособного. Причина этого в том, что политический пейзаж Азербайджана девственно чист и абсолютно пуст.

ПАРК ЛЕДНИКОВОГО ПЕРИОДА

Азербайджан переживает очередной ледниковый период. Со всей очевидностью становится ясно, что основная задача власти — консервация процессов во всех сферах. Приоритетная проблема, которую решает старая/новая администрация — это сохранение статус-кво.

Это вполне понятно и объяснимо. Только сохранение общественно-политической ситуации в полной неизменности может позволить продлить жизнь этому строю. Когда в обществе нет сопротивления, а есть лишь засилье бюрократии, то только заморозка всего созданного механизма управления позволит решить поставленные задачи.

С другой стороны, сохранение всех нынешних трайбозавров на унавоженных ими постах означает, что в скором времени большая часть общества поймет — главная задача нынешней власти вовсе не в том, чтобы модернизировать Азербайджан. Поставленная политическая задача очевидна — любым способом законсервировать гейдаризм. А сделать это можно только одним-единственным путем — приостановить все общественные процессы.

Именно с этой целью практически все процессы заморожены, а наша южная страна сейчас больше всего напоминает арктический пейзаж.

Очевидно, что любые, даже самые незначительные перемены губительны для системы сдержек и противовесов, которая имеется на сегодняшний момент. Поэтому нынешняя власть стремится любой ценой удерживать перманентное равновесие.

Авторитарный режим, созданный отцом нынешнего президента и поддерживаемый ныне его сыном, последовательно, друг за другом, уничтожил всех, кто мог помешать этому. Вначале была уничтожена вооруженная оппозиция, вслед за ней — экономическая. Затем настал черед уничтожения потенциальных оппозиционеров в самом трайбе. И наконец, в финале драмы, была уничтожена завеса, под прикрытием которой все это происходило.

Политические партии, играющие роль оппозиции, не представляли из себя угрозы, поскольку на имели ни политических ресурсов, ни финансовых источников. Но даже они должны были быть принесены в жертву ради погружения страну в замороженное состояние.

Сегодня наша страна — это политическая глыба льда, в которой нет жизни. Жизнь заморожена, и это может продолжаться весьма долго, во всяком случае, пока не истощатся все национальные ресурсы.

Проблема заключается в том, что нигде, кроме власти, процессы уже не происходят. Но сегодня и будущая власть, и будущая оппозиция находятся во власти. Таким образом, постгейдаровская власть начинает потихоньку сжиматься.

Многие политологи уверены, что любая политическая система подчиняется законам физики, и законы, объясняющие движение небесных тел вполне применимы (пусть и в общих чертах) к движению тел политических. Так вот, если следовать этой астрополитической теории, то очевидно, что процессы во всякой авторитарной власти сопоставимы с процессами, переживаемым звездами в период их превращения в сверхновую.

Процесс этот начинается с поглощения планетарного окружения, затем — концентрация плотности и наконец взрыв. После чего на месте планетарной системы остается лишь белый карлик — безжизненное свидетельство итога природного абсолютизма. Приблизительно то же происходит и с абсолютизмом человеческим, который пройдя через пик развития и сжимания, неизбежно взрывается. Сегодня Азербайджан находится на этом пути. Процесс олигархизации близок к своему пику.

Дальнейшее существование в таком режиме маловероятно, и любой шаг влево или вправо приведет к серьезнейшим изменениям. Именно поэтому столь большое значение придается новым кадровым назначениям.

Очевидно, что Ильхама Алиева не устраивает целый ряд министров. И также очевидно, что от скорой расправы большинство из них спасает лишь тот факт, что новый президент смертельно боится что-либо изменить. Ильхам Алиев неимоверно опасается осмысленных политических действий. Отсюда и его попытки «скрестить ужа и ежа». Попытки безусловно противоречивые и столь же безусловно обреченные на провал.

КАДРОВЫЙ ПАСЬЯНС

Самое интересное, что общество так и осталось в неведении по основному вопросу — для чего были необходимы эти назначения и что бы оно значили? В воздухе просто повисает вопрос: в чем причина этих назначений? Чтобы наше мнение не казалось предвзятым, рассмотрим все возможные варианты.

ВАРИАНТ ПЕРВЫЙ — НАЧАЛО КАДРОВОЙ РЕВОЛЮЦИИ

При всей негативности идущих процессов осталось непонятно — ради чего были проведены эти изменения? Сторонники власти уверяют нас в том, что это — начало процесса реформ. В качестве обоснования этого тезиса они приводят свои доводы, главный из которых — смещение одной из самых одиозных фигур в правительстве — министра связи Надира Ахмедова.

Но Надир Ахмедов, занимавший непомерно большую нишу и никак не соответствовавший по уровню знаний посту министра, вовсе не являлся ключевой фигурой. За ним нет никого. Его единственным тылом в правительстве был его земляк и однокашник Абид Шарифов, позиции которого в последнее время вообще сильно пошатнулись. Супернаглость экс-министра связи была связана с огромными доходами, львиной долей которых он делился с Семьей. Он наивно полагал, что Семья не захочет убрать человека, удвоившего ее доходы от сегмента связи.

А вместо него назначен Али Аббасов — ректор «нархоза» и ставленник семьи Пашаевых. Али Аббасов к тому же еще и породнился с Гаджибалой Абуталыбовым, отдав свою дочь за его сына, который в ту пору был студентом у А.Аббасова.

Назвать А.Аббасова «молодым реформатором» язык не поворачивается. Безусловно, он будет более грамотным чиновником, чем Н.Ахмедов, который до последнего времени называл газету «Зеркало» «Стеклом» и писал с громадным количеством грамматических ошибок. Он допускал ошибки даже в написании собственного имени — вместо «Надир» он упорно писал «Надыр».

Понятно, что проработавший большую часть трудовой жизни в академической среде Али Аббасов таких ошибок не допустит, но и эффективным министром связи тоже вряд ли станет. Поэтому ожидать серьезных реформ в этой сфере не приходится.

К тому же, при назначении нового министра Ильхам Алиев вновь пошел проторенной дорожкой. Он ликвидировал министерство связи и вместо него создал новое — министерство связи и информационных технологий, которое отличается от своего предшественника исключительно названием. Этот финт уже неоднократно применялся нашими властями. Так было и с министерством экономики, и с министерством по налогам.

В чем суть этой операции по переименованию? А в том, что в этом случае новый министр начинает формирование министерства с нуля. Все кадры на руководящие посты набираются заново. Что, конечно же, открывает невиданные горизонты для коррупции.

Обычно подобный финт проводится в случаях, когда вновь назначенный министр заплатил большую сумму за свое назначение. И поэтому ему дают карт-бланш для того, чтобы он смог вернуть потраченные деньги в короткий период времени.

Таким образом получается, что новый министр связи назначен по той же порочной схеме «кормления», что и многие его предшественники. А проводить реформы и одновременно возвращать затраченный на должность капитал — дело практически невозможное.

Что касается всех остальных назначений на посты замминистров, то они вообще не поддаются серьезному анализу на предмет «верности идеям реформаторства». Потому что, если бы власти хотели бы коренных реформ, то они бы безусловно пошли на обновление руководства министерств — то есть самих министров. А заместитель министра не способен проводить реформы, если прежняя пирамида управления не разрушена.

Надежды на реформы еще могли бы быть, если в качестве заместителей министры получили бы антагонистические, навязанные сверху кадры. Но и этого не произошло — все новые кадры полностью подпадают под сложившуюся в министерствах систему управления, а зачастую сами являются кадрами министров. И это тоже нарушение традиции, так как еще никогда министры не имели столько полномочий для монопольного управления ввереным им ведомством.

Большая часть вновь назначенных кадров — это дети и родственники высшей чиновничьей иерархии. Назначение Рамизом Мехтиевым своего сына заместителем министра министерства молодежи туризма и спорта смело можно назвать ритуальным. В конце концов Рамиза Энверовича понять можно — «если Хозяин назначает своего не блистающего талантами сына президентом, то отчего бы и мне не начать готовить себе замену из собственного отпрыска».

Министр экономического развития Фархад Алиев провел на должность своего заместителя лицо из собственного окружения. И это только усиливает его положение в элите.

Многие считали, что заместителем к нему должен пойти человек, способный обуздать неуемные полномочия суперминистра. Назначение на эту должность человека, который до того работал в структуре, принадлежащей брату министра, укрепляет его позиции. Так же, как и позиции министра по налогам Фазиля Мамедова, который провел к себе замом своего двоюродного брата.

В общем, практически все вновь назначенные в той или иной мере имеют родственное отношение со своими боссами. Помнится, в Советском Союзе существовал закон, запрещавший близким родственникам работать в одном учреждении. Но в независимом Азербайджане этот закон оказались ненужным хламом.

Сегодня лучшей рекомендацией для наших чиновников является принадлежность претендента на должность к чиновничьему племени. То есть начался процесс необратимой феодализации страны. Теперь не только президент подбирается исключительно генетико-половым путем, но и его подчиненные начинают подбирать себе окружение по тому же принципу.

Таким образом, на наших глазах азербайджанская бюрократия пытается превратиться в дворянство, поскольку только в рамках этого сословия общественные преференции передаются половым путем.

ВАРИАНТ ВТОРОЙ — НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОШЛО

Это официозный вариант. К слову, сам горе-реформатор, президент Ильхам Алиев так охарактеризовал свои кадровые назначения: «В последнее время накопилось множество вакантных мест и потому необходимо было их заполнить».

Причина безусловно веская, но многие из этих постов были вакантными долгое время, тем не менее никаких серьезных проблем в работе этих ведомств не наблюдалось.

Скорее всего, Ильхам Алиев попросту не хочет, чтобы о его настоящих намерениях стало известно. Понятно, что он лукавит. И совершенно понятно, что происшедшие назначения — лишь первый шаг к масштабной кадровой реформе. Шаг пробный, предназначенный для проверки реакции правящей элиты и общества на назначения.

Сам масштаб назначений, их скоротечность и процедура весьма показательны. Прошлая наша администрация никогда не позволяла себе подобных безответственных действий. Каждое назначение проходило в полном соответствии с унаследованной от СССР византийской процедурой различных «проверок и согласований», последним из которых было собеседование у президента страны. Гейдар Алиев лично изучал как подопытных кроликов всех тех, кого назначал на чиновничьи посты. Он — последний из реликтов сталинизма — до конца своей жизни хранил верность главной заповеди вождя народов: кадры решают все.

Отсюда и столь длительная процедура назначения. Встреча с патриархом могла решить судьбу того или иного чиновника. Некоторые после нее падали на дно карьерной иерархии, а некоторых он наоборот возносил. К примеру, нынешний министр экологии Гусейнгулу Багиров зашел на собеседование к президенту, который хотел назначить его замминистра образования. А вышел из кабинета президента — министром торговли.

По сведениям из компетентных источников, последние назначения полностью противоречили устоявшей тактике. Только новый министр связи удостоился краткосрочной аудиенции у президента, в то время как назначенные замы не прошли через сито президентского собеседования. Более того — их подбор и назначение были возложены на самих министров, что также противоречит устоявшимся канонам управления, заложенным патриархом.

Анализ назначений и изучение биографий назначенцев новой волны доказывают ,что эти назначения не носят революционного характера и призваны лишь продолжить нынешние тенденции в управлении. Их истинная причина очевидна — проверить реакцию общества на окончательную победу чиновничества.

Именно поэтому нельзя сказать, что ничего не произошло. Произошло важное ритуальное действо, и в его результате стране уже не остается выхода. Ей надо смириться с тем, что нынешняя правящая элита, привлекая свое подрастающее поколение, получившее на их ворованные деньги образование в западных университетах, окончательно утвердит нынешнее социальное деление общества. То есть функция проведенных кадровых изменений — не в трансформации строя (пусть даже незначительной), а в его консервации и придании ему устойчивости за счет формирования плутократической элиты.

КТО СЛЕДУЮЩИЙ?

Из происшедшего можно сделать два вывода. ПЕРВЫЙ — власть не способна да и не желает не только никаких революционных изменений, но даже эволюционных трансформаций. ВТОРОЙ — все последующие шаги власти по смене кадров будут направлены не на улучшение ситуации, а на виртуальное сеяние напряжения в общественном сознании.

То есть, вместо самих реформ власти будут пичкать общество их суррогатом. Играя общественными ожиданиями, они начнут провоцировать игру воображения. Обладая колоссальным преимуществом в пиар-ресурсах, власть постарается навязать обществу виртуальный суррогат реформ. Вместо осмысленных действий будет много разговоров об их успешности.

Общество лишенное доступа к независимым СМИ, в первую очередь — к электронным, не сможет правильно ориентироваться в этом потоке информации. Поэтому очевидно, что ближайшие изменения в правительстве будут носить именно такой виртуально реформаторский характер.

В первую очередь будут смещены те министры которые находятся на пике общественного недовольства — то есть, возглавляют сферы, непосредственно оказывающие услуги населению. Поэтому, скорее всего, первым в отставку уйдет министр образования Мисир Марданов. Его отставка предрешена. Он идеально подходит на роль «козла отпущения».

Его смещение резко усилит позиции власти в обществе, ибо большая часть общества считает, что именно М.Марданов виновен в сложившейся ситуации в нашем образовании. Нисколько не снимая с него вины, хотел бы заметить — а разве Мисир Марданов заставляет азербайджанских родителей покупать липовые отметки их неучащимся чадам?

Проблема азербайджанского образования столь глубоки, что не могут быть решены лишь сменой одного человека. К тому же политическая гибель М.Марданова не приведет к серьезному противодействию — у него нет серьезных позиций в клане да и сам он не обладает борцовскими качествами.

Но именно эти два вышеприведенных фактора — серьезные позиции в клане и личные борцовские качества — могут спасти от смещения министра здравоохранения Али Инсанова. Ильхам Алиев давно и не скрывая хочет снять главного медика страны. Но не может и, судя по всему, так и не сможет это сделать. Риск получить еще одного Расула Гулиева слишком велик.

В качестве еще одной жертвы может выступить Али Нагиев, позиции которого максимально ослаблены, но который может взять на себя всю вину за социальную катастрофу. Тем же способом в числе жертв, возложенных на алтарь ильхамовской власти, окажется и министр обороны Сафар Абиев. Для него первый звонок уже прозвенел — отойдя от отцовской традиции, Ильхам Алиев не взял его с собой в Москву, поскольку Сафар Абиев раздражает его новых покровителей — Россию.

И наконец, в качестве искупительной жертвы Ильхам Алиев хочет принести и Гаджибалу Абуталыбова. А чтобы последний после своего снятия не маячил на могиле Гейдара Алиева, решено убрать его в ссылку — премьер-министром «малой земли».

Параллельно с чисткой верхов начинается и смена среднего эшелона. Уже объявлено, что большинство должностей выставлено на продажу. Цены — от 500 тысяч до 1 миллиона долларов. Лоты находятся в руках семьи Пашаевых.

Таким образом, власть пытается продолжить компрадорскую политику своих предшественников, при этом убеждая общество в том, что это «забота об общественном благе». Честно говоря, приходится признать, что в отличие от этой власти, ее предшественница была лучше. Во всяком случае, она не делала попыток придать своим действиям общественный лоск и обеспечить им легитимность.

МАРШ МЛАДОЧУРОК

При ближайшем рассмотрении кадровая революция, о которой возвестили ильхамофилы, оказывается ничем иным, как обыкновенным пропагандистским суррогатом. Еще никогда за всю азербайджанскую историю наше общество не обманывали так дешево, выдавая обыкновенные назначения чиновников второго и третьего эшелонов за масштабные кадровые реформы. Непонятно только одно — сами власти развернули эту кампанию или это реакция общества, уставшего от бездеятельности власти и предавшегося играм больного воображения?

В таких условиях говорить о том, что этими назначениями Ильхам Алиев показал, что собирается делать ставку на молодые и прогрессивные кадры, — не более чем досужие разговоры. Быть может, среди назначенных им кадров есть и молодые, и получившие западное образование люди. Но среди них нет ни одного прогрессивного человека, потому что прогрессивные люди не приживаются в болоте нашей власти. Ни возраст, ни география образования, и уж тем более ни генетическая принадлежность к чиновничьему братству не могут быть главными критериями при оценке вновь назначенных кадров.

Главный критерий — это любовь к своей стране. Но можно ли любить свою страну и одновременно участвовать в надругательстве над ней?..

ЭЛЬМАР ГУСЕЙНОВ

Еженедельное аналитическое pевю «Монитоp», № 50, 6 mart 2004 г.